Январь. В Якутске тепло - градусов сорок шесть ниже нуля, не больше. Половина девятого вечера. Солнце село часов пять назад, на улицах темень и только рыжие фонари угадываются сквозь плотный туман.
Я иду, точнее - мелко семеню по улице Орджоникидзе. На перекрестке стоят два милиционера в толстых форменных тулупах. Один крупный такой, шарообразный, высокий. А второй - по грудь первому.
Вот только стоят они в странной позе. Большой распахнул тулуп на груди, расстегнув пару пуговиц, а маленький уткнулся ему в грудь лицом, ухватившись за воротник, и плачет навзрыд, выкрикивая какие-то слова. Слов через тулуп и туман не разобрать, слышен только странный плач на высокой ноте. Пауза, потом снова плач.
Не могу оторваться от зрелища, топчусь на одном месте, стучу ботинком о ботинок. Жду, чем кончится.
Кончилось забавно. Маленький вынул лицо из груди старшего, и там, внутри, вдруг обнаружилась рация, скрытая на могучем милицейском теле от мороза. Младший, оказывается, просто разговаривал с кем-то. Рация еще какое-то время что-то шепелявила, потом замолкла.
Бегу дальше, хохоча.
Уже не так холодно.