"Цигель-цигель! Михаил Светлов! Ту-ту-у!" - с этой фразы из "Бриллиантовой руки" начинался рекламный ролик трехдневных круизов к главной достопримечательности реки Лена - к Ленским Столбам. Дело в том, что один из теплоходов действительно назывался Михаилом Светловым, и этим совпадением тут же воспользовались рекламщики.
Знакомство с Ванькой началось странно. Вечером на верхней палубе к нам с Гариком подошел крепкий невысокий парень и предложил:
- Может, потанцуем?
От такой наглости мы просто опешили и хрустнули костяшками пальцев. Парень мгновенно оценил ситуацию:
- Нет, вы не так поняли. Никто же не танцует, может их завести нужно? Ну что они все стоят по бортикам?
К бортам на самом деле были приклеены человек тридцать. Грохотала музыка, самодельные прожектора вспыхивали в такт, и ни один человек не танцевал. В программе круиза это неподвижное прослушивание танцевальных ритмов называлось "Дискотека на открытой палубе".
Парень тут же был прощен, мы втроем выдернули из шеренги по девушке и зажигательно, как нам показалось, потоптались в центре. Народ и вправду оттаял, и через три минуты отклеился от бортов.
Круглолицый и веселый Ванька оказался курсантом школы милиции. Что не мешало ему обладать вполне непыльными мозгами и даже некоторыми актерскими способностями.
Уж и не помню, что же именно мы пили в тот вечер, но в какой-то момент нам показалось, что Ванька где-то в чем-то слегка напоминает Олега Палыча Табакова. Мда...
Гарик тут же выпросил у ди-джея микрофон и возвестил на всю акваторию:
- Дамы и господа! Мы счастливы сообщить вам, что сегодня вместе с нами на теплоходе "Михаил Светлов" отдыхает младший сын Олега Табакова. Знакомьтесь - Иван Олегович Табаков!
Публика восприняла сообщение с пьяным энтузиазмом, а вот сам Иван Олегович, конечно, от нас такой подлости не ожидал. Правда, и отказываться от свежеприобретенного отца не стал - лишь смущенно поклонился и вместе со всеми поаплодировал сам себе.
Гарику за находчивость нужно ставить памятник - все три дня нам почти бесплатно наливали коньяк, девушки уважительно шептались за спиной, а мужики приглашали за столик. В каюте было не повернуться от количества прекрасных созданий - неизбалованные столичным вниманием дамы круглосуточно выслушивали россказни Ивана Олеговича о папе, страшем брате и жизни московской богемы. Ну, и нам с Гариком внимания тоже перепадало.
Года три спустя я вез в машине знакомую девушку с младшей сестрой по каким-то делам. Вдруг позади коротко вякнула сирена, и блеснуло синим:
- Водитель белой "Тойоты", прижмитесь к обочине и остановитесь!
Я поначалу напрягся, но тут же разглядел в зеркале улыбающуюся физиономию Ивана Олеговича, размазанную по лобовому стеклу милицейского бобика.
Я остановился. Ванька вышел из машины во всей красе - в бронежилете и с автоматом - и направился в нашу сторону. И тут у меня в голове что-то щелкнуло, я вышел из машины и сквозь зубы прошептал:
- Ваня! Ваня, положи меня на капот!
Уговаривать Вано не нужно - он тут же заломил мне руки за спину и шваркнул мордой о машину.
Почему мне это показалось смешным - до сих пор непонятно. Мало того, в тот момент я как-то не подумал, что Ванька наверняка не патрулирует в одиночку, и в машине у него сидят такие же бравые ребята в бронежилетах. Которые, разумеется, шутки не поняли и тут же вылетели из бобика, размахивая автоматами.
Наверное, со стороны это выглядело красиво. Не знаю, я не видел ничего, кроме белой краски на капоте.
Обошлось. Иван Олегович успокоил своих ребят, мы посмеялись, покурили около машин, вспомнили Светлов и Легенду О Младшем Сыне.
Когда я вернулся за руль, в салоне стояла мертвая тишина. Девушки смотрели на меня неподвижными глазами и молчали. Мы тронулись. И лишь минут через пять с заднего сиденья раздался жалобный голос младшей сестры:
- Лена... Я описалась...